Всегда ты (ЛП) - Страница 122

122

Линда издала какой-то фыркающий звук.

– Ричард, если ты подпишешь эти документы и убьешь моего сына, я никогда тебе не прощу, никогда, – предупредила она.

Он пару раз открыл и закрыл рот, но ничего не сказал. Я наблюдала за его внутренней борьбой и надеялась каждой клеточкой своего тела, что он сделает правильный выбор.

Но Ричард его не сделал.

– Я не буду ничего подписывать, пусть Клэй сам принимает решение, когда очнется, – прошептал он, и слеза скатилась по его лицу.

Я закрыла глаза, и эмоции победили... Я едва различала их. Большая их часть была отчаянием. Я едва могла справиться с их сокрушительной тяжестью. Я чувствовала, что умираю изнутри, умираю, представляя Клэя, который всю оставшуюся жизнь будет несчастным и жалеющим обо всех возможностях, которые могли бы у него быть. Как два человека могли настолько плохо знать своего сына? Неужели они думают, что хотели бы такой судьбы для себя самих? Хотя я знала, почему Линда делает это. Для нее не было ничего страшнее, чем потерять единственного сына. Она не думала о будущем, не думала, как все это повлияет на Клэя.

Я глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки, и повернулась к врачу.

– Вы уверены, что я не могу подписать документы? Клэй сделал меня своей женой. Я его жена по духу. Я знаю, чего он хотел бы.

Доктор покачал головой.

– Мне жаль, но если вы использовали фальшивые удостоверения, чтобы пожениться, в глазах закона вашего брака не существует. У нас уже было нечто подобное, не совсем такое, но тоже связанное с браком. В итоге, все дошло до суда, у нас были большие проблемы. Мне очень жаль, но закон не на вашей стороне. Я должен взять подпись ближайшего родственника, а это один из его родителей. – Врач виновато на меня посмотрел. Вероятно, он разделял мою точку зрения и поддерживал мое решение, но он ничего не мог изменить.

– Вы можете привести его в сознание раньше, чтобы он принял решение? – с надеждой сказал я.

– Не получится. Ему необходимо восстановить силы. Он очнется, когда будет готов, – тихо ответил врач.

– Как долго можно откладывать операцию? – спросила я, молясь, чтобы он сказал, что у Клэя было достаточно времени очнуться и подписать документы. И чтобы у них оставались хорошие шансы на успех.

Врач пожал плечами.

– Сложно сказать. Доктор Кирк утверждает, что чем раньше, тем лучше. Шансы на успех уменьшаются с каждым часом. Через пару дней их, скорее всего, не останется.

Я грустно кивнула. Если нет ничего, что я могу тут изменить, мне нужно пойти к Клэю и попросить его очнуться как можно скорее.

– Можно мне его увидеть? – спросила я. Врач кивнул и жестом указал в конец коридора. Я повернулась к Линде и Ричарду, которые теперь обнимались и плакали, и меня снова накрыло волной одиночества. – Надеюсь, вы сможете после такого простить себя. Когда увидите, насколько Клэй будет несчастен. Я надеюсь, что вы запомните этот день, как день, когда вы могли что-то сделать, но струсили, – бесчувственно заявила я, подходя ближе к врачу. Я слышала, как застонал Ричард, а Линда истерически зарыдала, но не могла пожалеть их. Даже немного.

Врач пошел в конец коридора, и я поплелась за ним. Мое сердце сжималось при каждом шаге. Он толкнул дверь в палату, и я шагнула за ним. Мои глаза остановились на кровати, и, как только я увидела на ней неподвижно лежащего Клэя, я усомнилась, смогу ли быть достаточно сильной и не сорваться. Смогу ли сдержаться, когда все, что я хотела сделать – упасть на колени и разрыдаться? Ноги вот-вот собирались подкоситься, руки дрожали, живот скрутило в узел, все мое тело похолодело.

В обе его руки были вставлены капельницы: в одной – донорская кровь, в другой – лекарство. Он был подключен к монитору, который упорно пищал рядом с кроватью, демонтируя зеленую линию с небольшими пиками на фоне черного экрана. Из его рта выходила прозрачная пластиковая трубка, через которую Клэй был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких. Еще одна трубка торчала прямо из его груди, рядом с ребрами. На вид Клэй был таким беспомощным и хрупким, что этого было почти достаточно, чтобы я сорвалась. Я отчаянно боролась, стараясь удержать над собой контроль. Ради него я должна быть сильной, он нуждается во мне, я не могла позволить себе сломаться.

Я сделала еще один шаг к Клэю и стукнулась ногами о его постель. Его глаза были закрыты, он выглядел таким мирным, словно спал. Если бы не трубки и провода, торчащие из его тела, я бы решила, что он просто отдыхает. Ощущение было, что он просто притворяется спящим, как будто дурачится и пытается напугать меня до смерти.

Я осмотрела каждый дюйм его лица и видимые участки груди. Я взяла его за руку и поднесла к своему лицу, стараясь не сдвинуть трубки. Я поцеловала его обручальное кольцо, прежде чем прижаться щекой к его ладони. Я закрыла глаза, подавляя боль, пытающуюся захлестнуть меня.

– Ты должен очнуться, Клэй. Это по-настоящему важно. Ты слышишь меня? Если слышишь, пожалуйста, малыш, очнись. Пожалуйста! Пожалуйста, открой свои глаза ради меня, – умоляла я, прижимаясь лицом к его ладони. Он не двигался. Все, что я слышала – это сигнал монитора и «хрипы» аппарата, благодаря которому он дышал. – Клэй, это очень важно. Ты можешь проснуться? Для меня, малыш, пожалуйста! – шептала я, наконец, открывая глаза, чтобы посмотреть на него. – Очнись, черт возьми! Клэй Престон, ты должен открыть глаза и помочь мне! Я не могу справиться с этим одна, поэтому тебе, черт побери, надо быстрее проснуться! – отчаянно кричала я, прижимаясь лбом к его. Я чувствовала, как одинокая слезинка скатывается по моей щеке и капает на его лицо. Она упала на кончик носа, и я быстро осушила ее поцелуем, не желая расстраивать его.

122